Бескраен, бездонен сказочно-сказовый рудный Урал. Речисты мастеровые уральские старики. В старом колодце синюю старуху ведьму они поселили. Горного козла дотошный трудовой уральский люд серебряным копытцем подковал. А про тайную силу, что нутро гор сторожит, людей привораживает, не одна, не две побывальщины. В темноте ведь светлые-то камешки добывались. А там мало ли страхов. И свою тень за горное чудище примешь. Сколько там невиданной красоты да каменной росписи.
На Урале в устной передаче слышали сказы, вероятно, многие, но только Бажову удалось собрать и огранить их точно так, как исстари гранят камни-самоцветы. С точки зрения Бажова, историческую ценность народных преданий, рассказов рабочих нужно видеть прежде всего в отражении взглядов народных масс на факты, события прошлого. Знание писателем истории края помогло ему уяснить особенности уральского фольклора и местных диалектов.
Родился Павел Петрович Бажов в рабочей семье Петра Васильевича и Августины Степановны Бажовых в городе Сысерти 27 января 1879 года.
О своем детстве Павел Петрович пишет в книгах “Уральские были”, “Зеленая кобылка”, “Дальнее – близкое” и а в авторском предисловии к книге “Малахитовая шкатулка”. В них можно узнать не только о жизни и деятельности писателя, но и о далеких годах становления самобытного богатейшего индустриального края.
С детства Павел Бажов очень много слышал рассказов о Медной горе от бабушки и отца. Жил он в Сысерти и в Полевском, поэтому многие действия его сказов протекают в этих городах. В очерках “Уральские были” уже использовались такие наблюдения, воспоминания, которые позднее в художественной обработке вошли в сказы “Малахитовая шкатулка”. В “Уральских былях” впервые появляется дед Слышко. Это одно из прозвищ Хмелина – крепкого уральского рабочего. Хмелин был не единственным рассказчиком “тайных” сказов, но от других рассказчиков отличался сочной народной речью, был краснобаем, умел мастерски оживлять образы.
Бажов по крупицам собирал местные предания, легенды, побывальщины. “Сбор деталей – то, чем я хочу сблизиться с фольклористом, – говорил он. – Но дальше мы идем разными путями. Я собираю то, чего не ищет и не может искать фольклорист. Ему нужно отстоявшееся, полностью сформированное, “бытующее” в народе. А мне попадается ниточка, другая – можно ткать. Только ниточек должно быть достаточно на все существо ткани”.
“Малахитовая шкатулка”, книга сказов, принесла П.П. Бажову всенародное признание. Она построена на чудесном и дотоле почти неизвестном дореволюционном фольклоре уральских рабочих, исполнена горячей любви к людям труда, раскрывает прекрасные стороны русского национального характера. Книга Бажова глубоко народна по содержанию и по форме, она вошла в золотой фонд отечественной литературы. С 1936 по 1950 год П.П. Бажов написал пятьдесят два сказа.
Точна и богата речь писателя, и настолько прекрасен и разнолик запечатленный в живом слове мир сказов Бажова, что кажется и живописцу не хватит воображения, чтобы передать всю его немеркнущую красоту. “Малахитовая шкатулка” сразу же привлекла внимание художников. Многие иллюстрировали сказы, черпали в них вдохновение для своего творчества.
Художник В.М. Назарук создал цикл иллюстраций, в основу который легли сюжеты двух сказов. Восемь рисунков повествуют о судьбе камнереза Степана, другие восемь – о судьбе его дочери Танюшки. Несмотря на всю фантастичность, сказы Бажова глубоко реалистичны, полны бытовых примет, потому-то они и достоверны. Этому принципу следует и художник-иллюстратор.
Красота Хозяйки, Малахитницы, Каменной девки – это красота драгоценных камней, металлов, красота земных недр. Художник стремится взглянуть на мир глазами писателя и отразить этот мир в своих иллюстрациях.
Хозяйка Медной горы властвует над ящерицами, она – распорядительница земельного богатства. Бажов говорил, что рисунок малахита динамичен и напоминает подвижность ящерицы. Внешний вид излома малахита “по цвету, а иногда и по форме” напоминает ящериц” (“У старого рудника”). На таком сходстве основан один из эпизодов сказа “Медной горы хозяйка”. Перед героем множество ящериц. Смотрит он “под ноги, а там и земли незнатно. Все ящерки-то сбились в одно место – как пол узорчатый под ногами стал. Глядит Степан – батюшки, да ведь это руда медная. Всяких сортов и хорошо отшлифована. И слюдка тут же, и обманка, и блестки всякие, кои на малахит походят”.
Задолго до легенды о Хозяйке Медной горы бытовала другая – о девке Азовке, которая была хранительницей сокровищ Пугачева в пещере Азов-горы. Некоторые внешние черты девки Азовки родственны образу Хозяйки Медной горы: ее ослепляющая красота, ее отношение к богатствам земли.
В Малахитнице есть качества характера, сближающие ее с волшебными персонажами русских сказок, – доброта и справедливость. Хозяйка нелегко раскрывает тайны познания высокого искусства тем мастерам, которым она покровительствует, а предоставляет им полную творческую самостоятельность. И лишь тогда, когда мастер при всей его одаренности не может достигнуть своего творческого идеала, она дает доступ к “каменному цветку” – символу истинной красоты камня.
Самоцветы народной мудрости щедро рассыпаны в сказах Бажова. И удача первооткрывателя ждет того, кто задумается над тайной их нетускнеющей красоты.
К сказу “Старых гор подаренье” Бажов предпослал слова, в которых емко выразил суть своих уральских сказов: “Тоже ведь сказы не зря придуманы. Иные – в покор, иные – в изученье, а есть и такие, что вместо фонарика впереди”.
Г.В. Бонч-Бруевич
© “Изобразительное искусство”. Москва, 1989
